Сафронов сергей иванович 1902 год рождения крым. Сергей сафронов. Подарок для Никиты Сергеевича

В газете «Правда» 8 мая 1960 года опубликовали Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении медалями и орденами 21 человека за успешное выполнение боевого задания Советского правительства по защите неприкосновенности Советского Союза и уничтожение самолета, углубившегося на территорию СССР 1 мая с вражескими целями. Первым в списке на получение «Орден Красного Знамени» значился старший лейтенант Сергей Иванович Сафронов, уроженец города Гусь-Хрустальный Владимирской области.

Фото с сайта permnecropol.ucoz.ru

Речь идет об известной операции 1 мая 1960 года по ликвидации самолета U-2, управляемого американским разведчиком Фрэнсисом Гэри Пауэрсом. Из перечисленных в Указе военнослужащих, только один Сафронов был награжден посмертно. Но в документе эта подробность указана не была. И еще почти 30 лет о гибели советского летчика государство предпочитало молчать.

Фото из группы "Гусь-Хрустальный" ВКонтакте

Сергей Сафронов родился в марте 1930 года во Владимирской области в городе Гусь-Хрустальный, жил на улице Ткацкой, в 1948 году окончил школу №1 (позднее №12) - бывшую Мальцовскую гимназию. Стеклодувом не стал - выбрал карьеру военного, поступил в Борисоглебское авиационное училище, закончил переподготовку в Средней Азии, с середины 1950-х проходил службу в 764 истребительном авиаполку ПВО 87-й истребительной дивизии в Перми, летал на истребителях МиГ-19. Был женат на Анне Панфиловой, также уроженке Гусь-Хрустального, с которой учился в одной школе.

SOVIETDETSTVO

Ранним утром 1 мая 1960 года пилотируемый Пауэрсом U-2 взлетел с военно-воздушной базы в Пешаваре на границе Пакистана и Афганистана и пересек государственную границу с СССР недалеко от Кировабада в Таджикистане. Около 5 утра Сергей Сафронова и другие летчики полка были подняты в небо по тревоге и получили приказ лететь на аэропорт в Свердловск.

«Я сел в самолет, Сергей прибежал немного позже. Задание нам давали уже в воздухе после взлета. Трагичность ситуации заключалась в том, что двигатель его самолета сразу не запустился (допускалось пять попыток). Я сижу в кабине и отсчитываю: раз – нет, два, три, четыре. Уже другие летчики начинают подходить и занимать место в кабинах своих самолетов. Думаю про себя: «Вот сейчас не запустится, дам команду ему вылезать из кабины». На пятый раз двигатель самолета запустился. Взлетел, получил в воздухе команду: «Посадка на «Донце» (это позывной аэродрома «Кольцово» города Свердловска)», - вспоминал однополчанин Сафронова Н.В. Горлов.

Пауэрс в это время пролетал над Узбекистаном, Аральским морем, брал на курс на Челябинск и Свердловск. Первым перехватить американца со свердловского аэродрома поднялся Су-9. После того, как реактивному перехватчику была дана команда на посадку, в небо поднялись МиГи. Ведущем в паре был заместитель командира эскадрильи, капитан Борис Айвазян, ведомым - Сергей Сафронов.

Фото из Живого Журнала пользователя SOVIETDETSTVO

Через некоторое время американца начали атаковать з енитно-ракетных войска, расположенные вокруг Свердловска. По U-2 была выпущена ракета ЗРК С-75, котораяпопала в заднюю часть самолета.

Пауэрс вспоминал: «Неожиданно услышал глухой взрыв и увидел оранжевое сияние. Самолет вдруг накренился вперед носом, и показалось, что у него отломались крылья и хвостовое оперение – Господи, в меня попали». Американец откинул фонарь и вывалился из кабины, раскрылся парашют и пилот благополучно приземлился в районе деревни Косулино Свердловской области.

Фото из Живого Журнала пользователя SOVIETDETSTVO

С земли советские ПВО выпустили еще несколько ракет. Одна из них случайно попала в МиГ Сергея Сафронова, который преследовал самолет американского разведчика. Ведущий пары Борис Айвазян резко спикировал вниз и спас себе жизнь. Вспоминает Борис Айвазян:

«Нас подвели вплотную к району падения самолета-шпиона, и мы вошли в радиус действия дивизиона ПВО Шугаева. С этого времени мы стали восприниматься как цель, ведь зенитчики считали, что все наши самолеты по команде «Ковер» находятся на аэродромах. Кроме этого, не сработал ответчик «свой-чужой», так как коды были не сменены. Нам дали команду: «Немедленная посадка, заправка и взлет». Я дал команду Сергею: "Оттягивайся, будем садиться по прямой». Опять команда: «Снижайтесь». Я отвечаю, что снижаемся. Вторая команда такая лихорадочная, что я уже на интуитивном уровне среагировал: перевернулся вертикально вниз до 2 к илометров и с большой перегрузкой вывел самолет из пике только на метрах трехстах. Это меня и спасло. А вообще мы должны были услышать другую команду: «Стена». Э то значит - входишь в зону поражения ракетного комплекса. Тогда действуешь более энергично. Я не могу сказать, видел ли Сафронов выпущенную по нему ракету, но слышал, когда он ответил на запрос: «Снижайтесь» - «Снижаюсь».

Обломки самолета Сафронова упали в районе города Дегтярска в 40 километрах от Свердловка. Николай Гималаев, сотрудник местной милиции, бывший на месте падения, вспоминал:

«Летчик сидел в кресле с нераскрытым парашютом и был уже мертвый в 30-50 метрах от самолета. На летчике был летный комбинезон, видимых повреждений заметно не было. Вскоре прилетел вертолет. Из него вышли генерал-майор, два полковника и семь солдат. Генерал подошел к летчику, расстегнул его комбинезон, достал документы, фото, партийный билет. Сказал летчику: «Молодец. Ты свой долг выполнил». Затем солдаты переложили тело летчика на носилки и загрузили в вертолет».

Фото с сайта permnecropol.ucoz.ru

Было определено, что причиной гибели летчика стала нескоординированная работа главного командного пункта ПВО. Начальники родов войск и служб не сообщали о принятых решениях на главный командный пункт, который в свою очередь, не информировал об обстановке командиров частей и соединений. В дивизионах, выпускавших ракеты, о нахождении истребителей в воздухе не знали.

Фото из Живого Журнала пользователя SOVIETDETSTVO

Сергея Сафронова похоронили на Егошихинском кладбище города Перми. На похоронах присутствовали родители летчика, приехавшие из Гусь-Хрустального. Пауэрс, как известно, был приговорен Верховным судом СССР к 10 годам лишения свободы и до знаменитого обмена на берлинском мосту в 1962 году отбывал срок во Владимирском Централе.

Первые публикации о смерти Сафронова появились в «Правде», «Красном знамени» и «Труде» спустя лишь 30 лет после трагедии - в мае 1990 года. В газете «Призыв» Владимирской области вышла статья «В майское утро 1960-го» Виктора Никонова. Летчику посмертно присвоили звание «Почетный гражданин города Дегтярска», в этом населенном пункте есть улица его имени, на месте падения самолета и в городском парке установлены мемориалы.

Выпускник 1953 года

.

Из воспоминаний Беликова Ю.Н.:
"...САФРОНОВ.
В Борисоглебском училище мы учились в одном классном отделении. Он был спокойным, несколько провинциальным парнем.

Первомайские праздники 1960 года мы встретили на стрельбах на полигоне, там же вылетали ночью на Су-9. 30 апреля 1960 года сидели на открытой веранде ресторана в старом красноводском морском вокзале и пили шампанское. Чёрная ночь. Жаркий воздух, близость моря, запах нефти, заунывная туркменская музыка. На этом экзотика заканчивалась, а шампанское продолжалось. Чуть ли не под утро, отшагав по шоссе километров пять через пустыню, возвращались в гостиницу. А в 6 часов - сирена! Тревога! Автобус, аэродром и сразу команда: "Надеть высотное снаряжение и занять готовность № 1". Две пары ушли на Мары и Карши. Калитку американскому высотному разведчику захлопнули, а мы просидели до 11 часов и чуть ли не с кожей отдирали высотные костюмы (шёлковое белье-то осталось в гостинице!). А над Уралом разворачивались события, вошедшие в историю. Проскочил мимо цели Игорь Ментюков (ни наводить на такие цели, ни перехватывать их, тем более таранным ударом, тогда ещё не умели). В добросовестности Игоря я ни на секунду не сомневаюсь, впоследствии мы были хорошо знакомы. Зенитчики сбили U-2 Фрэнсиса Пауэрса и начали бить все подряд, что находилось в тот момент в зоне поражения, а в воздухе как на беду остались два МиГ-19. Ведущий вышел из-под удара, а Сафронову досталась-таки своя ракета. Так и хочется сказать: "Убили ни за что!" Собственно, с этого и началась до сих пор не решённая проблема взаимодействия истребительной авиации и зенитных ракетных войск. .."

Сафронов Сергей Иванович родился 25 марта 1930 года в городе Гусь-Хрустальный Ивановской Промышленной (ныне Владимирской) области.

Окончил Борисоглебское авиационное военное училище лётчиков имени В.П. Чкалова и с 1952 года проходил службу в 764-м истребительном авиаполку (5-я армия ВВС и ПВО).

Последнее задание

1 мая 1960 года во время нарушения американским пилотом-шпионом Паэурсом на самолёте U-2 советского воздушного пространства по тревоге были подняты два истребителя МиГ-19, получившие приказ не допустить американца к Москве. Ведущим в этой паре был заместитель командира эскадрильи капитан Борис Айвазян, ведомым — лётчик старший лейтенант Сергей Сафронов, которые несли в это время боевое дежурство на военном аэродроме.

В результате несогласованности советских ракетчиков (новые зенитные комплексы недавно поступили на вооружение) самолёт Сафронова, шедший на высоте 11.000 м был принят за U-2 и поражён ракетой ЗРК С-75. Сергей Сафронов получил смертельные ранения. Пилот второго истребителя ведущий пары Айвазян резко спикировал вниз, и благодаря этому ему удалось выжить.

Последующее расследование установило, что ответчик системы распознавания «свой-чужой» на самолёте Сафронова был включён, но сама система не была задействована наземными службами ПВО. Причиной гибели лётчика послужила плохая работа боевого расчёта главного командного пункта армии ПВО. Начальники родов и служб не сообщали о принятых решениях на главный командный пункт. ГКП, в свою очередь, не информировал об обстановке командиров частей и соединений. В 57-й ЗРБ не знали о нахождении истребителей в воздухе. Поэтому был сбит самолёт Сафронова с включённым ответчиком.

Первого мая исполнится 50 лет нашумевшему вторжению на территорию СССР американского пилота Фрэнсиса Гэри Пауэрса. В авиационном гарнизоне "Сокол" под Пермью эту дату решили превратить в День памяти советского летчика Сергея Сафронова.

Первого мая 1960 года над Свердловском ракетчики противо-воздушной обороны сбили американский шпионский самолет "Локхид У-2", который пилотировал Фрэнсис Гэри Пауэрс. Самолет вылетел с авиабазы ЦРУ в Пакистане с одной миссией - провести разведку над территорией Советского Союза. Его посадка планировалась в Норвегии, однако еще на границе он был засечен советскими радарами, а затем в районе Свердловска (ныне Екатеринбурга) был уничтожен зенитной ракетой системы ПВО С-75 "Двина".

Также в этом бою был по ошибке сбит и самолет МиГ-19 старшего лейтенанта Сергея Сафронова, который вместе с ведущим капитаном Борисом Айвазяном совершил вылет с аэродрома Большое Савино под Пермью для выполнения боевого задания по перехвату самолета-шпиона. В аэропорту Кольцово самолеты Сафронов и Айвазян произвели дозаправку. В этот момент один из дивизионов ПВО в городе Березовский уже был готов сбить американский "У-2". В районе проведения операции действовала команда "ковер", которая предполагала, что в квадрате поражения цели не должно было находиться ни одного советского самолета. Однако два пермских истребителя поднялись в воздух и вошли в зону операции. Система распознавания "свой-чужой" сработала некорректно, и под городом Дегтярском ракетой был сбит самолет 30-летнего Сергея Сафронова. Летчик получил смертельные ранения. Пилот второго истребителя Айвазян резко спикировал вниз, и благодаря этому ему удалось выжить.

В авиационной базе по сей день чтят память боевого товарища, не вернувшегося с задания. В память об этом трагическом случае 1 мая 2007 года на стоянке дежурных сил 764-го Истребительного авиационного полка была открыта памятная стела. Ежедневно боевое дежурство пермских военных летчиков по охране воздушных рубежей России начинается возле нее.

Ежегодно первого мая проводится День памяти Сергея Сафронова. На него собираются военнослужащие и жители авиационного гарнизона, а также ветераны части. Постоянным почетным гостем мероприятия является вдова Сергея Ивановича Анна Васильевна Сафронова, специально приезжающая из Москвы.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1960 года старший лейтенант Сергей Сафронов награжден орденом Боевого Красного знамени (посмертно). В этом году первого мая одному из боевых истребителей МиГ-31 авиационного гарнизона "Сокол" будет присвоено имя Сафронова.

"Малоизвестный" лётчик Борис Сафонов - первый дважды герой!

Москва, 3 апреля - Наша Держава. Короткая, но славная история этого героического человека несомненно заслуживает особого внимания. Талантливейший летчик-истребитель морской авиации Борис Сафонов погиб еще на первом году войны, однако его заслуги столь велики, что пришлись бы впору многим прославленным асам, сражавшимся и над Берлином.

Борис Феоктистович Сафонов родился в Тульской губернии в августе 1915 года, в крестьянской семье. Происхождение этого блестящего пилота наложило отпечаток на характер. Один из британских летчиков, которому довелось видеть Сафонова в деле, отметил потом: «Сафонов был типичным русским, коренастым, солидным, методичным и неторопливым».

Нетипичным сделал Сафонова талант. Семь классов, фабрично-заводское училище - все как у людей. Но с 1931 года добавился аэроклуб. Тоже не бог весть какое достижение, в межвоенный период страна бредила небом, мальчишки хотели стать летчиками так же, как потом их сверстники из 1960-х - космонавтами. Единственное, что стоит отметить: инструктором Сафонова в аэроклубе была не кто-нибудь, а Валентина Гризодубова, будущий кумир той самой молодежи конца 1930-х.

В 1933 году Сафонов призван в армию, направлен в летную школу в крымской Каче, откуда попал в Белоруссию, где и прослужил до 1940 года. В этот год, по личному рапорту, Сафонова перевели на Кольский полуостров, командиром эскадрильи в 72-й смешанный авиаполк Северного флота. Там он и встретил войну - в возрасте 25 лет.

Летал на И-16, первый раз поднялся на перехват сразу 22 июня 1941 года, атаковал немецкий бомбардировщик He 111. Сбить самолет не удалось - лишь повредить и заставить убраться. Первую победу Сафонов одержит 24 июня. А к 28 августа на его счету было уже 130 вылетов, 32 воздушных боя и 11 официально сбитых. Почему так важна поправка «официально» именно в случае с Сафоновым - поясним ниже.

16 сентября комэск Борис Сафонов получает звание Героя Советского Союза. На тот момент его эскадрилья снесла с неба уже 50 самолетов противника, из них 16 - лично командир. В том же сентябре на Северном флоте появились союзники - англичане на своих истребителях «Харрикейн». Сафонов стал первым летчиком, освоившим эту машину. Его заключения о необходимых изменениях в составе бортового вооружения были учтены при организации поставок «Харрикейнов» по ленд-лизу.
В октябре 1941 года майор Сафонов стал командиром 78-го истребительного авиаполка на тех самых «Харрикейнах». К концу января 1942 года на его груди добавилось два ордена Красного Знамени.

В марте 1942 года подполковник Сафонов вернулся в 72-й полк, уже ставший 2-м гвардейским, и пересел на другую ленд-лизовскую машину - американский P-40E «Киттихок». Одновременно он получил «Distinguished Flying Cross» - «Крест за выдающиеся летные заслуги», высшую награду для авиаторов Британии. За всю войну только четыре советских пилота были удостоены этого ордена. «Сафонов - самый популярный летчик-истребитель среди английских летчиков, находившихся на Северном флоте. Его мужество, отвага, геройство являлись примером для всего летного состава ВВС СФ, а также англичан. Если будет решен вопрос о представлении к английским наградам - Сафонов является самой подходящей и популярной кандидатурой», - говорилось в тексте представления к этой награде.

Сафонов был грамотным тактиком истребительной авиации, осторожным и вдумчивым. ВВС Красной Армии встретили войну с уставным построением в звенья из трех самолетов, а в бою эта схема неудобна в управлении и применении. Сохранились свидетельства, что Сафонов еще до войны утверждал, что пора переходить на более гибкую и цельную схему с построением в пары «ведущий-ведомый». Именно так воевали истребители Люфтваффе, и на эту схему советская авиация переучивалась уже в ходе войны.

Принципом Бориса Сафонова было записывать на свой счет не более одного сбитого самолета за один бой. Формальный счет аса - 22 сбитые машины противника - не отражал его боевой эффективности и близко.

Сослуживцы вспоминали, что для Сафонова было нормально самостоятельно сбить в групповом бою 2–3 машины, себе оставить одну, а остальные своей волей расписать по подчиненным.

По некоторым оценкам, его реальный счет за неполный год войны мог доходить и до 40 самолетов.

Как сложилась бы военная карьера Бориса Сафонова, гадать трудно. 30 мая 1942 года четверка «Киттихоков» 2-го гвиап вылетела на прикрытие проводки союзного конвоя PQ-16. С дороги из-за неисправности вернулся ведомый Сафонова, и подполковник увел в бой три машины.
Обстоятельства последнего боя Сафонова скудны. Тройка «Киттихоков» североморцев атаковала шестерку бомбардировщиков Ju 88, рвавшуюся к ордеру конвоя. В свалке Сафонов сбил две машины и исчез. Радиопереговоры сохранили только краткие рапорты Сафонова: «сбил одного», «сбил второго», а потом - «мотор». Моряки с каравана видели, как один из советских «Киттихоков» вошел в крутое пике и врезался в воду.

Одной из версий гибели Сафонова является отказ двигателя, который на тот момент был сущим бичом этих истребителей.

14 июня 1942 года Борису Сафонову было вторично присвоено звание Героя Советского Союза. Примечательно, что представление было подписано всего за три дня до его гибели, 27 мая. Сафонов стал первым в СССР, кто получил золотую звезду дважды именно во время войны.

Как знать, не стал бы Сафонов советским асом номер один в Великой Отечественной, не оборвись его военная судьба так рано. В морской авиации его уважали после войны безмерно.

Например, 2-й гвиап, которым он командовал, в 1948 году стал 174-м гвардейским Печенгским истребительным авиаполком имени Б.Ф.Сафонова. Один из перехватчиков МиГ-31, до недавнего времени стоявший на вооружении этого полка, носил собственное имя «Борис Сафонов». С 2006 года самолет стоит в музее ВВС Северного флота в поселке Сафоново на Кольском полуострове.

Сегодня 28.07.2006 я побывала на могиле Сергея Ивановича Сафронова. Вкратце мне рассказали историю его гибели. Самолет МиГ-19, пилотируемый старшим лейтенантом Сафроновым, был ошибочно сбит нашими системами ПВО 1 мая 1960 г. в районе Свердловской области при выполнении боевой задачи (перехват самолета-нарушителя воздушного пространства СССР). Летчик погиб в возрасте 30 лет.

Подарок для Никиты Сергеевича

На территории Егошихинского некрополя, самого старого кладбища г. Перми, похоронены и те, кто не воевал на фронтах Великой Отечественной, но успешно хранил боевые традиции старшего поколения. Иногда - ценой своей жизни. На аллее у Всехсвятской церкви есть памятник времен другой войны, называемой холодной, когда противостояние двух мировых систем едва не привело к планетарной катастрофе.

В захватывающем документальном телесериале "Русские тайны" был показан фильм о том, как в небе над Свердловском сбили американский самолет У-2. Произошло это событие 1 мая 1960 года. Лучшего подарка, как говорится, для тогдашнего руководителя страны Никиты Сергеевича Хрущева нельзя было придумать.

Гордиться успехом наших ракетчиков советские люди могли, конечно, с полным правом. Лишь позднее стало ясно, какой ценой всё далось. И узнали мы про то, что вместе с американцем сбили советского летчика Сафронова, и про то, что инцидент с самолетом-шпионом привел к резкому похолоданию международной обстановки.

Фактически оба летчика стали заложниками большой политики, попали в "ловушку времени", как написал позднее сам Гарри Пауэрс. Никита Сергеевич "выжал" из инцидента всё, что можно и даже больше. Пауэрса судили, дали 10 лет. На процессе присутствовали его родители, жена. Отец позже говорил, что Гарри ничего не просил, но ему привезли теплую одежду, ожидали, что отбывать наказание на Урале или в Сибири, в одном из тех лагерей, снимки которых были сделаны аппаратурой У-2. Но Пауэрса быстро обменяли на полковника Абеля. А через несколько лет бывший нарушитель воздушных границ СССР погибнет при странных обстоятельствах, разбившись на вертолете.

Два прекрасных летчика, мужики в расцвете лет, сил - и оба оказались "винтиками", жертвами в лобовой атаке двух сверхдержав. Да, как это ни прискорбно, обоих старших лейтенантов, и американца, и русского, можно назвать неудачниками. Просто шла холодная война и направления боев перекрещивались в разных точках.

Пауэрса наши люди ругали, но ненависти к нему, по большому счету, не было. Так, любопытствовали… На родине же, в США, его больше недолюбливали и даже презирали за то, что раскаялся на суде, за то, что еще раньше, когда был сбит, не прибег к "самоуничтожению". За то, что неудачник. Но, несмотря на это, американское правительство сделало всё, чтобы вытащить своего гражданина.

А Сергея Сафронова в народе жалели и жалеют, испытывая к русскому летчику то характерное для русских людей острое чувство, которое можно назвать сострадательной любовью. Он выполнял свое боевое задание и погиб при этом. Нелепо… но всякое бывает у нас даже в мирной жизни.

Как это было на самом деле

Драма, разыгравшаяся 1 мая 1960 г. в небе над Свердловском и в подземных бункерах ПВО, до сих пор тревожит души ее участников. Как будто всё случилось вчера… Одна из популярных передач ОРТ "Как это было", прошедшая летом 1998 г., была посвящена данному событию. Заслуга ее в том, что акцент авторами был сделан не только на успехе ракетчиков, но и на том, что была у медали другая сторона. Тем не менее были недомолвки, неточности в подаче материала. Перед тем, как посмотреть передачу, мы условились с заслуженным летчиком СССР полковником в отставке Анатолием Железновым, что мы встретимся с ним после, и он прокомментирует всё услышанное с экрана. Послушать этого человека обязательно надо - ведь он служил с Сафроновым, был командиром звена. По летному графику Железнов заступал на дежурство на следующий день после трагедии. И это именно он, капитан Железнов, ездил за телом своего сослуживца, разбирался в обстоятельствах его гибели по горячим следам и вез его тело на родину, в Пермь.

Вернемся в май 1960 г. Что же испытывал старший лейтенант Сафронов в том роковом полете?

"… Мне показалось, что взрыв произошел где-то сзади, и я увидел оранжевую вспышку… Я не мог воспользоваться катапультирующим устройством из-за сил, возникших в падающем самолете, и помню, когда я стремглав летел вниз и понял, что не могу воспользоваться катапультой на такой высоте. Тогда я открыл фонарь и освободил пристяжные ремни. Центробежной силой меня наполовину прижало к панели приборов, а наполовину выбросило из самолета. Я забыл разъединить шланги кислородного прибора и мне пришлось бороться, чтобы оставить самолет. Парашют раскрылся автоматически сразу же после того, как я покинул самолет…"

Нет, это, как вы догадываетесь, рассказывает не наш летчик. Это Пауэрс, которому в той ситуации повезло "чуть больше". Он был сбит на высоте 20000 метров, а парашют раскрылся на высоте 14000 футов (около 5000 метров)…

Борис Айвазян

А вот что говорил в телепередаче Борис Айвазян, тот самый летчик, чудом избежавший смерти: заместитель командира эскадрильи, он был ведущим в дежурной паре МиГов, поднятых на перехват самолета-нарушителя.

"… Мы существовали (!) в небе около 40 минут (то есть после того, как американец был уже поражен). Все средства были брошены на то, чтобы нас сбить. И самолет Сергея был сбит почти в районе аэродрома. Он, Сергей, стал оттягиваться, и в этот момент я получил команду: "Снижайтесь!" Но мы и так уже снижались. Потом вторично была дана та же самая команда. Вот в этот момент я перевернулся вертикально вниз, стал пикировать. Пикировал до двух тысяч метров, потом стал выводить самолет с большой перегрузкой. Примерно на высоте 500 м вывел самолет, и в этот момент связь с Сергеем была потеряна. Ему дают также команду на снижение - но связи уже нет".

Их последний совместный полет наземные службы ПВО проследили сначала в направлении Перми, потом разворот, полет обратно… Как показывают непосредственные свидетели события, на обратном пути советские самолеты вошли в зону ракетного дивизиона Шугаева. И тут на беду в дивизионе отказывает аппаратура, которая запрашивает у самолета: "Ты чей?". Цепь роковых несостыковок потянулась, чтобы захлестнуться на горле одного из них.

Командир дивизиона (он после напишет книгу о случившемся, где всё представит "со своей колокольни") смущен - он же знает, что в воздухе должна быть одна цель противника, а тут - две. Шугаев запрашивает командный пункт: "Прошу уточнить воздушную обстановку!". И получает разъяснение: "В воздухе своих нет". Ошибочно!

Как раз в этот момент Айвазян резко пикирует и выходит из сектора локатора Шугаева. На экране остается один самолет и без сигнала "Я свой". Выполняя команду, ракетчики пускают по самолету Сафронова ракеты класса земля-воздух. Как уточнил Айвазян, Сергей тоже шел на снижение, но - обычным, привычным темпом 30 метров в секунду.

МиГ-19

Полковник Анатолий Железнов вспоминает тот тяжелый день:

Что любопытно, никакого застолья накануне Первомая не было. Мы потом даже голову ломали - как так, почему… А в шесть утра тревога - все ринулись на аэродром.

Мы сидели в своих самолетах в готовности час, другой. Потом отбой, вылезли. Командир полка говорит мне: "Ты командир звена у Сафронова? Сейчас придет самолет, полетишь за Сафроновым, его убили".

Мы были все ошарашены. Придя в себя, стали собирать деньги на дорогу. И вот я самолетом ЛИ-2 - в Свердловск. В штабе атмосфера накаленная, у начальника нашего руки трясутся. Я был молодой, наглый, начал с порога выяснять, как же так всё могло произойти. Мне в ответ: "Да погоди ты со своими вопросами!"

Позже выяснилось, что тогда была еще предпринята попытка сбить американского шпиона тараном нашего самолета. Поднимали в воздух летчика, который перегонял из Новосибирска СУ-9 с завода на аэродром. По потолку он вполне мог достать Локхид У-2, но на борту его не было пушек, оружия. И его подняли для тарана. Но затея оказалась бессмысленной: на скорости 2 000 км/ч как протаранишь с такими перегрузками? По нему, кстати, тоже пустили ракету.

Система ПВО, должен сказать, тогда еще только создавалась, и у нас отношения между истребителями и ракетчиками были неконтактными, мягко говоря. Они понятия не имели, чем мы занимались, мы о них - никакого понятия. Перехват должен осуществляться на дальних рубежах - это наша задача, а зенитно-ракетные установки вступали в действие уже около городов. Всё! Все дело в том, что взаимодействие с частями не было налажено. В дивизионе Шугаева даже не знали, что самолет Пауэрса уже был сбит ракетчиками соседнего дивизиона. (Новую систему противовоздушной обороны страны действительно лихорадило в то время. Реорганизации следовали одна за другой. Такой факт: из одиннадцати послевоенных командующих советской ПВО семеро были сняты со своей должности, последние - в 1987 в связи с прилетом Руста, и в 1991 г.)

Насчет того, что Сергей катапультировался (так сообщалось в телепередаче "Как это было") или еще писали, что он пытался отвести самолет от дороги, по которой двигалась праздничная демонстрация - всё это бред! Было прямое попадание, его убило сходу и приземлился он уже мертвым, тело выбросило из самолета. Так плашмя и лежал, как его придавило. Помню, в морге - я руку его взял - как из теста, без костей словно… он лежал целехонький в высотном костюме. Кровь на лице, потому что он упал с огромной высоты, и катапульта сработала от удара о землю.

Помотался я тогда по разным конторам… Чтобы похоронить, пригодились и собранные нами деньги, мужики же хмельные везде, за просто так не похоронишь. Сделали цинковый гроб только на Уралмаше, - представляете, куда мне пришлось обращаться. Интересно, что в Свердловске уже знали: что-то произошло. 3 мая мы похоронили его, Сергея нашего в Перми…

Самое главное, был приказ из Москвы - сбивать всех! Перед этим была команда "Ковер", означающая, что все самолеты должны быть убраны, посажены. Пауэрс шел над Советским Союзом уже часа три, кажется. Прошел бы Пермь - и всё, уже не достать.

Анатолий Георгиевич, у вас изменилось со временем отношение к Пауэрсу?

Я не считаю Пауэрса виновником гибели Сафронова. Виноваты наши ракетчики, прежде всего. И конечно политики…

В мае 1960 г. был обнародован указ о награждении военнослужащих, которые пресекли полет самолета-шпиона (кстати, это был первый указ, подписанный Леонидом Брежневым, который тогда стал председателем президиума Верховного Совета СССР). 21 человек удостоился орденов и медалей. Ордена Красного Знамени - старший лейтенант Сергей Сафронов (слово "посмертно" было опущено) и командиры зенитных ракетных дивизионов Николай Шелудько и майор Михаил Воронов.

И всё же, всё же, всё же…

Есть только миг между прошлым и будущим, это точно… Ход истории нашей не понять, если от судьбы одного летчика будем отмахиваться как от мухи. Нам нужен всего один МиГ, чтобы быть созидательной силой истории.

Остается открытым один вопрос: был ли виновен в той ситуации случайно уцелевший пилот одного из самолетов, ведущий пары? Вопрос действительно щекотливый.

Вдова одного из сослуживцев Сергея Сафронова Раиса Глазкова утверждает, что попытка обвинить Бориса Айвазяна в гибели его ведомого не имеет под собой никаких оснований.

Сергея Раиса вспоминает с теплым чувством - красивый, стройный, веселый. Молодые летные семьи жили сначала в авиагородке, затем в авиагарнизоне. На бытовые неурядицы внимания как-то не обращали. Сережа и Аня Сафроновы, чтобы попасть в свою комнату, должны были пройти через комнату Скворцовых. Жили дружно, весело. Только недолгим было их счастье.

После гибели Сергея у Айвазяна была крупная беседа с генералом, - продолжает Раиса Глазкова. -Да и после ходили неприятные слухи, домыслы. Борис всю жизнь переживает. Но мы все против такой постановки вопроса, чтобы в чем-то подозревать его. Может инстинкт самосохранения у ведущего летчика сработал быстрее… Айвазян был опытным летчиком, асом, и тренировочных полетов над объектами у него было гораздо больше, чем у Сафронова. Но сам Борис Айвазян, судя по всему, от чувства вины не избавился и не избавится никогда. Невольной вины, какая знакома фронтовикам, потерявшим своих боевых друзей.

Жизнь есть жизнь

Жизнь так распорядилась, что через 8 лет после того полета Борис Айвазян женился на вдове погибшего товарища. Они живут уже много лет, дети, внуки. Жизнь непредсказуема…

Да, у летной драмы оказалось романтическое завершение. В личном плане. Судьба ее главных участников нарисовалась, словно фигура высшего пилотажа в чистом небе.

Вначале казалось, что пути их разошлись навсегда. Анна окончила пединститут, работала в детсаду, куда устроила и сына Сашку, затем преподавала в институте. Борис уехал в Москву, поступил в Воздушную Академию имени Гагарина. Не окончив ее, начал работать в КБ Туполева, закончил аспирантуру. Несколько раз приезжал в Пермь, встречался с друзьями, с Аней. Сделал ей предложение, несколько раз уговаривал переехать в Москву.

Подруга ее горькой и счастливой молодости Раиса Андреевна Глазкова вспоминает: "Года два Аня думала над предложением Бориса. Родители уговаривали ее, да и Борис неплохой человек. И Аня в Москве окончила еще один институт, стала логопедом. У них родилась дочь. Сын Сергея, Александр Сафронов закончил училище гражданской авиации.

О счастье мы не разговариваем, не знаю…По себе сужу, главное: убежать от горьких мыслей. У меня же второй муж тоже летчиком был, 10 лет с ним прожили. Тоже ведь сначала отказывалась от замужества… Они, мужья наши, никогда не сообщали нам, что кто-то погиб, разбился. Мы узнавали об этом позже. Говорили: Ну со мной-то этого не случится! А они осваивали новые реактивные самолеты, летали, выполняли свой долг".

…Каждый год друзья и близкие Сергея Сафронова встречаются на его могиле, на старом кладбище в Разгуляе. День сбора - 9 мая. И для военных летчиков и для их родных это, конечно, не случайный день. Приезжают свердловчане, москвичи - со всех сторон, в общем. Традиция эта не нарушается и в последние годы, хотя знакомого народу уже собирается меньше. Молодые пенсионеры, военные летчики, умирают чаще всего от инфарктов. Недавно ушел из жизни и полковник Железнов.

Но почтить память Сергея Сафронова приходят и немало тех, кто его не знал.

В знаменитой Мотовилихе, в Пермском музее оружия появился недавно новый экспонат - зенитно-пусковая установка. Из такой в мае 1960 г. были сбиты самолеты Пауэрса и Сафронова.

В музее Вооруженных Сил в Москве (ул. Советской Армии, 2, м. Новослободская или Цветной бульвар) можно увидеть обломки самолета Локхид У-2 и вкратце ознакомиться с историей той катастрофы.

Статья набрана и прислана Анастасией Исаевой с личного разрешения автора